Виталий Каберник / Цифровая дипломатия и мягкая сила БРИКС в интересах обеспечения глобальной кибербезопасности

Комментируя итоги прошедшего саммита БРИКС по кибербезопасности и киберэкономике, хотелось бы особо остановиться на подходах к обеспечению кибербезопасности, которые сегодня продвигаются на различных международных площадках и понять, почему они далеки от желаемой эффективности.

Россия прилагает существенные усилия для выработки общей, глобальной повестки дня в области обеспечения глобальной кибербезопасности и регулирования интернета с конца 1990-х годов, причем эти усилия предпринимаются на различных уровнях, с использованием разных подходов. К сожалению, результат этой работы пока еще далек от желаемого, поскольку встречается с выраженным сопротивлением со стороны ряда государств на всех направлениях работы. Можно отметить четыре основных трека:

• Работа на уровне групп правительственных экспертов ООН;
• Работа на уровне международного союза электросвязи;
• Работа на уровне двухсторонних соглашений между Россией и отдельными государствами, в частности КНР.
• Инициативы уровня региональных интеграционных объединений, в частности ШОС и БРИКС.

В этом перечне работа по треку БРИКС попадает в «четвертую» корзину, но, к сожалению, не отличается высокой эффективностью. Действительно, на саммите БРИКС в Уфе, в 2015 г. были выдвинуты масштабные инициативы в области управления интернетом, но их шансы стать общей повесткой БРИКС едва ли можно назвать реалистичными. Дело в том, что страны БРИКС продвигают в области кибербезопасности и управления интернетом инициативы принципиально различного масштаба. В то время как Китай и Россия отстаивают принципы интернет-суверенитета и инклюзивности в глобальном управлении интернетом, ЮАР, где проникновение цифровых технологий в повседневную жизнь находится на более низком уровне, озабочена в первую очередь проблемами цифрового разрыва и развития инфраструктуры. Индия, в то же время, важнейшей из задач считает защиту своего ИТ-рынка, в том числе на фоне давления со стороны китайских интернет-сервисов. Для достижения этой цели Индия готова прибегать к построению ситуативных альянсов с США вместо диалога по линии БРИКС, а также к протекционистским мерам. Инициативы Бразилии же, в частности повестка NETMundial, хоть и сходны на первый взгляд с теми, что продвигает Россия, при ближайшем рассмотрении показывают серьезную национальную специфику, связанную с распространением влияния США в Латинской Америке и борьбой за право возглавить цифровую революцию на своем континенте. В результате бразильские инициативы не находят поддержки на глобальном уровне, и неудачи с принятием итоговой резолюции NETMundialэто наглядно демонстрируют.

Таким образом, общего трека БРИКС в части продвижения вопросов кибербезопасности на сегодняшний день не наблюдается, а если мы попробуем разобраться в противоречиях государств детальнее, то проблемы могут показаться непреодолимыми. Тем не менее, БРИКС как неформальное объединением государств, имеет хорошие перспективы для выработки общих норм и правил в сфере управлений интернетом при условии смены подхода. И здесь самое время вспомнить об инструментарии публичной дипломатии в его «цифровом» воплощении.

Следует сразу заметить: «кибердипломатия» и «цифровая дипломатия» - это различные направления дипломатической деятельности. Если «кибердипломатия» - это инструмент разъяснения позиции государства с использованием интернета как средства массовой коммуникации, то «цифровая дипломатия» относится к форматам и средствам установления каналов связи между группами экспертов различных государств, неправительственными организациями, академическими структурами, корпорациями и т.д. Совместное использование инструментов «кибердипломатии» и «цифровой дипломатии», как представляется, может сдвинуть ситуацию в выработке общих позиций БРИКС в сфере обеспечения кибербезопасности с мертвой точки.

В качестве примера «цифровой дипломатии», проводимой неправительственной структурой, можно привести инициативы компании Microsoft. В 2015 г. компания опубликовала открытый документ с предложениями по установлению международных норм в области обеспечения кибербезопасности. Этот документ ни в коем случае не обязывал государства присоединяться к описанным нормам, всего лишь предложение. Тем не менее, его публикация была замечена экспертным сообществом, и на документ стали ссылаться при обсуждении вопросов кибербезопасности в профессиональном дискурсе.

Но влияние БРИКС многим сильнее влияния Microsoft. Кроме того, за исключением инструментария «цифровой дипломатии» на уровне выдвижения не обязывающих, но имеющих привлекательность предложений, страны БРИКС располагают также инструментами «кибердипломатии», и способны продвигать «мягкие» инициативы с использованием государственного ресурса. Таким образом, возможно создание многоуровневой системы по выработке норм обеспечения кибербезопасности, которые будут учитывать интересы национальных корпораций, государств и правительств, а также опираться на поддержку академического и экспертного сообщества.

Иными словами, мое предложение, которое я высказал в ходе выступления на симпозиуме, состояло в том, чтобы шире использовать потенциал мягкого влияния для совместной выработки открытого документа, нацеленного на обеспечение кибербезопасности стран БРИКС, а в дальнейшем и всего мира. Открытый формат такого документа и отсутствие «жестких» обязательств государств, присоединяющихся к нему, является серьезным преимуществом в продвижении такого рода инициативы.

Если выработанная декларация о нормах поведения в киберпространстве, предложенная странами БРИКС, будет хотя бы упоминаться и обсуждаться в академическом, корпоративном и экспертном дискурсе, она неизбежно окажет влияние на выработку глобальных решений по проблеме кибербезопасности. Присоединение к описанным нормам государств и негосударственных структур может стать добровольным. В то же время на государственном уровне, в том числе с использованием потенциала дипломатического влияния, продвижение подобной инициативы способно привлечь в наш лагерь колеблющиеся государства, усиливая таким образом позицию стран БРИКС в ходе обсуждений инициатив по кибербезопасности на других международных площадках.

Надо признать, что в области обеспечения кибербезопасности и регулирования интернета мы находимся пока в самом начале пути – взгляды различных стран плохо синхронизированы между собой, интересы находятся в разных плоскостях. И здесь важным фактором может стать возможность показать наглядный пример разрешения противоречий. УБРИКС есть потенциал мягкой силы, который может и должен быть использован для достижения этой цели.

Виталий Каберник
Эксперт Национального комитета по исследованию БРИКС,
Ведущий эксперт Центра научных и инновационных проектов МГИМО (У) МИД РФ

Источник: http://infobrics.org/news/24989/