Дарья Туряница, специалист-аналитик Национального комитета по исследованию БРИКС – специально для ИнфоБРИКС
В этом году исполняется 27 лет установления российско-южноафриканских дипломатических отношений. ЮАР и Россия – две страны, которые ныне имеют тесные, продуктивные связи в рамках БРИКС. Чтобы понять, что является их базисом, стоит, наверное, обратиться к прошлому двусторонних отношений наших государств.
«Южную Африку и Россию должно объединять будущее, — их не должны разъединять ни географическая отдаленность, ни прошлые заблуждения, ни политические мифы». Это слова были произнесены президентом Южно-Африканской Республики Нельсоном Манделой во время открытия Центра российских исследований Кейптаунского университета в 1994 г. Он посвятил речь взаимоотношениям России и ЮАР, подчеркнув, что настало время «наводить мосты» между нашими странами, «развеивать мифы и объяснять людям прошлое». И делать это должны с обеих сторон - как россияне, так и южноафриканцы.
Тернистый, противоречивый путь взаимодействия двух стран миновал отметку в 300 лет и принес свои плоды, а где-то и тернии. Конечно, сам факт празднования отношений как таковой также важен для осознания значимости отношений между двумя государствами.
Что же послужило первым толчком для взаимодействия двух стран? Какие этапы сближения прошли Россия и ЮАР за эти 300 лет? Какие перспективы на будущее мы можем отметить?
Первое упоминание о Московии появляется в историографии двух географически полярных земель еще в конце 17 века, когда Ян фан Рибек, служащий Голландской Ост-Индской торговой компании, основал перевалочный пункт для оснащения кораблей, прибывающих из Европы в Индию, в страну специй и несметных богатств того времени. Этот стратегически важный форпост, окруженный двумя океанами, Атлантическим и Индийским, впоследствии станет известен как Кейптаун. Согласно его дневнику, о Московии знали как о стране, где жир тюленей в северных широтах использовали в самых практических целях.
Далее стоит отметить, что не только Ян ван Рибек был заинтересован тем, что происходит в городе на Москве-реке, проявил любопытство по отношению к нему и некий Хендрик Свелленгребель. В 18 веке он стал первым южноафриканским губернатором, который родился непосредственно на территории Капской колонии. Он также известен тем, что его отец, Йоханнес Свелленгребель, родился в Московии и прожил там большую часть жизни - он проработал на Руси больше 50 лет, начиная с 1643 года, занимаясь преимущественно торговлей. Зародыши будущей связи России и Южной Африки можно уже разглядеть на этом этапе.
Однако больше всех заинтересовался необычным континентом молодой царь Петр I, друг Николааса Витсена, который в то время управлял Амстердамом. Именно из его рассказов и историй моряков, с которыми работал на верфи, молодой государь, узнал о далекой Капской колонии, через которую намеревался попасть в Индию.
К сожалению, планам Петра, а потом и его преемницы Екатерины II, добраться до края света так и не суждено было сбыться.
Сказать наверняка, кто были те самые первые русские на мысе Доброй Надежды, до сих пор сложно, поскольку документы того периода не сохранились, более того, некоторые особо активные участники, добравшись до края света, не оставляли никаких записей в своих дневниках.
Самые увлекательные, точные и интересные сведения, описывающие наши страны из разных уголков света, стали заметки первых двух капитанов – Юрия Лисянского и Ивана Крузенштерна, которые проходили «internship» на английском флоте. Крузенштерн пробыл на мысе Доброй Надежды несколько недель, Лисянский – намного дольше и вдобавок к этому посетил не только Капстад, но и фермы поселенцев - будущих буров, объездил Капскую колонию, которая на тот момент уже была размером с современную Московскую область, и окунулся в быт города на мысе.
Однако самое подробное и глубокое описание Капской колонии в начале 19 века дал Василий Головнин, командир шлюпа «Диана», который стал первым из русских судов, причаливших к мысу Доброй Надежды. Именно благодаря ему жители России познакомились с южноафриканскими людьми, нравами, порядками, бытом и природой. У Головнина было в запасе достаточно времени – целых 13 месяцев – чтобы изучить местные реалии. При всем при этом его дневники не пестрили однобокой и тенденциозной информацией: Василий Михайлович подходил к описаниям критически –порицал как российские нравы того времени, так и быт буров, англичан, а также местные порядки.
Контакты между Россией и ЮАР постепенно развивались, и во второй половине 19 столетия в Кейптаун был послан российский консул.
В дальнейшем отношения между Российской империей и Капской колонией стали развиваться очень динамично ввиду того, что на юге Африки были найдены алмазные и золотые месторождения, на поиски которых устремилось немало и российских подданных. Позднее буры их называли «ойтландерами» («неместные»).
С течением времени возросли взаимная информированность и обоюдный интерес, что нашло свое отражение в установлении в 1898 году дипломатических отношений между Российской империей и Республикой Трансвааль, а также в назначении южноафриканской стороной своего официального представителя в ранге чрезвычайного посланника и полномочного министра при дворе российского императора.
Еще до начала Второй англо-бурской войны (1899-1902 гг.) горный инженер Вячеслав Реутовский был командирован в Южную Африку для получения практического опыта в сфере золото- и алмазодобычи для последующего применения технологий в Российской империи. Вместе с тем российское правительство не ограничивалось только посылкой своих инженеров в Южную Африку. Существовал и обратный обмен: несколько раз российское правительство приглашало в Россию Джона Хэммонда – американца, который приобрел известность работой в основных горнорудных компаниях Южной Африки.
В 1898 г. Хэммонд провел несколько месяцев в России. Он был приглашен, чтобы проанализировать наш горнорудный потенциал и возможности его использования. Приглашал его сам Сергей Юльевич Витте, министр финансов, а впоследствии премьер-министр, известный своими активными попытками модернизировать экономическую жизнь Российской империи.
Ощутимым толчком для знакомства друг с другом стала Вторая англо-бурская война, положившая конец существованию независимых государств буров-африканеров (Трансвааль, Оранжевое свободное государство). По причине осложнения российско-британских отношений тех времен, российские подданные поддерживали буров в борьбе за свою независимость. На помощь восставшим отправилось около 200 российских добровольцев. Среди них стоит отметить отдельно Федора Гучкова — брата знаменитого впоследствии политика Александра Гучкова (кстати, и сам будущий председатель Государственной думы несколько месяцев провоевал в Южной Африке). Но, пожалуй, самой яркой фигурой среди русских добровольцев был Евгений Максимов, отличившийся в ходе боевых действий и ставший бурским генералом.
До сих пор в ЮАР сохранились памятники и захоронения русских добровольцев. Особое внимание «российской поддержке» уделено в музее Второй англо-бурской войны в городе Блумфонтейн (столице бывшего Оранжевого свободного государства). 21 февраля 2019 года посол России в ЮАР Михаил Петраков отдал дань памяти русскому офицеру Леониду Покровскому, героически погибшему в годы этой войны. Он посетил историческую часть города Утрехта и принял участие в церемонии возложения венка к подножию мемориального памятника поручику Покровскому.
Важным событием, повлиявшим на развитие наших отношений, стала Октябрьская революция 1917 года, немало повлиявшая на общественное мнение в странах африканского континента, в том числе и Южной Африки. Здесь в это время происходил процесс становления антиколониальных структур и идеологии национально-освободительной борьбы. Для обмена опытом многие местные коммунисты и представители освободительного движения страны в 1920-1930-х годах посетили Советский Союз. В 1940-1950-х годах в Москве побывало немало убежденных борцов за равенство, последовательных противников расовой дискриминации из ЮАР, многие из них учились в СССР, в том числе и в особых институтах спецслужб.
Во время Второй мировой войны СССР и Южно-Африканский Союз в борьбе с гитлеровской Германией находились на одной стороне. Война вызвала широкий отклик среди южноафриканцев. Добровольные организации за 1942-1944 гг. собрали для советских граждан 700 тыс. фунтов стерлингов. Помимо денежных взносов оттуда отправляли в СССР продукты, медикаменты, вакцины, теплую одежду, витамины, южноафриканскую кровь для переливания и многое другое.
Хотя в 1942 году Южно-Африканский Союз открыл советское генконсульство в Претории и торгово-экономическое представительство в Йоханнесбурге, с приходом к власти Национальной партии в 1948 году работа диппредставительств постепенно сокращалась. В 1956 году дипломатические отношения сошли на нет, особенно в виду нарастания противоречий между США и СССР во время холодной войны. Официальные контакты между нашими странами прервались почти на 35 лет.
На протяжении почти трех десятилетий советская сторона оказывала всеобъемлющую помощь борцам с апартеидом – компартии и Африканскому национальному конгрессу (АНК). Эта помощь состояла из гуманитарной, финансовой, организационной поддержки, подготовки военных кадров и гражданских специалистов. Многие южноафриканцы вспоминают об этом до сих пор с большой благодарностью. В Музее народного примирения в пригороде Претории автор я видела отдельный стенд с упоминанием размера денежных средств и гуманитарной помощи, отправленной для борьбы с апартеидом из СССР.
Одним из неожиданно положительных итогов этого затяжного официального молчания между СССР и ЮАР можно назвать небывалое распространение в СССР запрещенных у себя на родине южноафриканских авторов. Например, первого африканского Нобелевского лауреата 1991 года Надина Гордимера, а также Питера Абрахамса, Бенедикта Вилакази, Андре Бринка, Деона Оппермана, Джека Коупа, Херберта Дломо, Ингрид Йонкер, Эйса Крихе и многих-многих других, чьи книги пользовались большой популярностью и были широко распространены в нашей стране.
После страшных кровопролитных событий Шарпевиля 1960 года и Соуэто 1976 года, когда были расстреляны сотни протестующих против белого режима, международных санкций и смены курса правительства Фредерика де Клерка руководство ЮАР стало задумываться о целесообразности проводимой расовой политики. Холодная война «теплела», и в начале 1991 года было подписано соглашение об открытии секций интересов двух стран – СССР и ЮАР – при диппредставительствах Австрии в качестве нейтральной территории.
На этом этапе развитие российско-южноафриканских отношений заканчивается, происходит смена правительств двух стран: принятие новой временной конституции в ЮАР в 1993 году и прекращение существования СССР в конце 1991 года. Начинается новый этап, связанный другими задачами и перспективами, в которых появляется логическое продолжение сотрудничества в рамках БРИКС.
Оригинал новости: http://infobrics.org/post/28346/